В День Святого Николая Чудотворца, 19 декабря 2010, Федор
Конюхов торжественно принял сан священника. Напомним, 22 мая этого года он был
рукоположен в сан иподиакона Запорожской епархии. Как рассказали в пресс-службе
Запорожской епархии УПЦ МП, сейчас Конюхов активно готовится к тому, чтобы в
скором времени стать настоятелем деревянной казацкой церкви на острове Хортица,
на реке Днепр. Согласно церковному уставу, в ближайшие сорок дней после
принятия нового сана, он пройдет сорокадневную духовную практику в
Мелитопольском монастыре.
Путешественник Федор Конюхов принял сан православного
священника путем рукоположения в Свято-Никольском храме украинского города
Запорожья, откуда он родом. На проходившей Божественной Литургии в Запорожском
Свято-Никольском храме епископ Иосиф совершил иерейскую хиротонию над диаконом
Федором Конюховым по его личному прошению.
В день своей иерейской хиротонии Федор Конюхов преподнес в
дар Запорожской епархии первую написанную икону святителя Николая Чудотворца, в
деснице которого находится мыс Горн, а в левой руке — корабль. Условно ее отец
Федор называет иконой святого Николая «Мыс Горнского». Она была написана по
благословению епископа Запорожского и Мелитопольского Иосифа, и первоначально
задумывалась как награда православным путешественникам, которые обогнут мыс
Горн. «Как говорят, пройти мыс Горн (морской полюс) — это равносильно как
подняться на Эверест, и добавляют — без кислорода. Так это так сложно. Сейчас,
— говорит отец Федор,- бытует со времен пиратов традиция для прошедших мыс Горн
носить серьгу в ухе, что для православного человека неприемлемо. А иметь икону
покровителя путешественников святителя Николая — это в традиции как раз
православных мореходов».
«Стать
хорошим священником — это вершина куда более сложная, чем обогнуть мыс Горн и
подняться на Эверест, поэтому у меня появилось желание преподнести в дар моему
архиерею, который возвел меня в сан священника, и всей Запорожской епархии —
эту первую, написанную икону святителя Николая», — добавил о. Феодор.
«Я сейчас хочу благословлять, молиться, встречать тех
молодых парней, молодых спортсменов, молодых путешественников, которые пойдут
или на Эверест, или вокруг света, или к мысу, или к Южному и Северному
полюсам… Кому, как не мне, назначен этот путь - молиться за них, их провожать
и встречать. Ко мне такое решение пришло, когда я находился в своем крайнем
путешествии – плавание вокруг Антарктиды на яхте «Алые Паруса» - рассказал отец
Федор.
25 июня во всем мире отмечают День моряка или, по-другому, День мореплавателя.
Сегодня мы вспомним уникального представителя этой профессии - Федора Филипповича Конюхова.
Наверное, нет ни одного человека в нашей стране, который не слышал бы о нем – известном на весь мир путешественнике и мореплавателе, действительном члене Российского географического общества, заслуженном мастере спорта (яхтинг, альпинизм). Его яркая и насыщенная жизнь является примером того, как человек, рожденный в обычной семье, своими силами добился признания во всем мире.
Биография
Фёдор Филиппович Конюхов родился 12 декабря 1951 года в украинском селе Чкалово, находящемся на берегу Азовского моря, в многодетной семье. Его отец-рыбак часто брал сына с собой в море, и тот с удовольствием помогал отцу вытаскивать сети из воды и брал на себя вахту рулевого. Вообще отец, прошедший Великую отечественную войну, так же как и дед, подполковник царской армии, оказали большое влияние на маленького Фёдора Конюхова, своими рассказами о войне и путешествиях, связанных с нею.
После окончания школы Фёдор Конюхов ни капли не сомневался в том, с чем будет связана его дальнейшая жизнь и поступил в Одесское мореходное училище по специальности судовой механик. После его окончания он поступил в Ленинградское полярное училище, его второй специальностью стала профессия штурман-навигатор. Во время срочной службы в армии его сначала отправляют на Балтийский флот, но после конфликта с сослуживцами отсылают в спецотряд во Вьетнаме служить матросом на катере, поставляющем боеприпасы вьетконговцам. После службы в армии он получает ещё одно образование в ПТУ города Бобруйск – резчик-инкрустатор.
Экспедиции Фёдора Конюхова
Началом исследовательской деятельности Фёдора Конюхова стал 1977 год. Именно тогда он организовал путешествие на парусной яхте по маршруту Беринга в Тихом океане. Сделано это было с целью повторить путешествие великого исследователя и первооткрывателя в тех же условиях, в каких был он – на небольшом судне, преодолевая невзгоды и тяготы. С такой же целью были подготовлены и осуществлены и другие экспедиции – на Камчатку, остров Сахалин, Командоры.
После этого Фёдор Конюхов поставил себе кажущуюся невыполнимой цель – в одиночку добраться до Северного полюса. Для этого он долгое время жил на Чукотке, изучая науку езды на собачьих упряжках, строительство домов изо льда и вообще учился выживать в экстремальных условиях полярного холода. Также он участвовал в нескольких экспедициях, в том числе в двух путешествиях к Северному полюсу – в составе советско-канадской группы и группы под руководством В. Чукова. Но своя собственная экспедиция, задуманная им, манила его, и в 1990 году он всё-таки отправился к Северному полюсу в одиночку. Устраиваясь на ночёвку прямо на льду, испытывая множество лишений, преодолев огромное количество трудностей, и даже едва не погибнув во время торошения льда, на 72 день путешествия он всё-таки добрался до Северного полюса и стал первым человеком, сумевшим дойти до него в одиночку.
После этой удачной экспедиции целью Фёдора Конюхова стал другой полюс – Южный, и в 1995 году он смог достичь и его, потратив на это путешествие 59 дней. Попутно, за эти почти два месяца он провёл ряд научных исследований, по итогам которых написал несколько научных работ и был принят в члены Русского Географического общества. 
Фёдор Конюхов совершил не только путешествия в полярных краях. Он известен и своими восхождениями на горы, морскими и кругосветными путешествиями. Он известен как первый россиянин, совершивший «Большой шлем» - посещения Северного и Южного полюсов и восхождение на гору Эверест.
В честь 850-летия столицы нашей Родины – Москвы он решил совершить восхождения на «7 вершин мира». Заняло это у него почти 5 лет, но он стал первым человеком в СНГ, сделавшим это и побывавшим на Эльбрусе, Эвересте, массиве Вильсона, горе Аконкагуа, вулкане Килиманджаро, пике Косцюшко и вершине Мак-Кинли.
В 1981 году Фёдор Конюхов совершил своё первое сухопутное путешествие – пересёк Чукотку на собачьей упряжке, а в 1985 году организовал и осуществил пешеходную экспедицию по маршруту известнейших исследователей тайги Дерсу Узала и В. Арсеньева. В 1989 году он участвовал в советско-американском велопробеге по маршруту Находка-Ленинград, а в 199 году в пробеге на внедорожниках по маршруту Находка-Москва. Но самая интересная из его сухопутных экспедиций была организована в 2002 году – караванная экспедиция на верблюдах по маршруту Великого Шёлкового пути. В 2009 году эта экспедиция была продолжена по второму этапу. 
Но самую большую известность Фёдору Конюхову принесли его морские путешествия. Он 17 раз пересекал Атлантический океан в одиночку, причём один раз на весельной лодке и совершил это путешествие всего за 46 дней, установив тем самым мировой рекорд. Также он совершил 6 кругосветных путешествий, из них одно вообще без остановок. В общей сложности он совершил более сорока морских экспедиций. Также он является постоянным участником и призёром многих гонок на парусных и весельных судах. 
Интересные факты из жизни Фёдора Конюхова
Своё первое путешествие он совершил всего в 15 лет, переплыв Азовское море на весельной лодке.
Во время службы в армии он попал на гауптвахту из-за того, что опрокинул бачок с горячим супом на голову одного из старослужащих, издевавшихся над новобранцами. Именно тогда его отправили служить во Вьетнам.
Дед Фёдора Конюхова Михаил служил в одном гарнизоне с Георгием Седовым, знаменитым полярным исследователем. Накануне экспедиции, окончившейся трагически, Седов оставил деду Фёдора нательный крест с наказом передать его самому крепкому из своих детей, который сможет осуществить мечту исследователя – отнести его на Северный полюс. И это смог осуществить именно Фёдор Конюхов.
Он является лауреатом и почётным членом нескольких научных сообществ, почётным жителем городов Находка, Терни (Италия) и Бергин (Калмыкия), а также занесён в энциклопедию «Хроника человечества» как выдающийся деятель науки.
Фёдор Конюхов снялся в нескольких рекламных роликах компании «Роллтон»
Фёдор Конюхов – очень разносторонний человек. Помимо путешествий и написания научных работ, он также пишет книги, рисует картины, сочиняет музыку. А в 2010 году он принял сначала сан иподиакона Русской Православной церкви, а затем был рукоположен в священники.
– Отец Федор, в книге “Мои путешествия” вы пишете: “Просто не верится, что все это сделал я”. Действительно, вы месяцами преодолеваете неимоверные трудности, одиночество, смертельный риск: все полюса Земли, Эверест и вершины всех континентов, кругосветки по самым сложным маршрутам, пролив Дрейка с вечными штормами… Почему самое сложное, зачем такие подвиги, ради кого или чего?
Ну как ради кого или чего… Вот ради чего вы берете сейчас интервью?
– Хочу, чтобы люди услышали и вдохновились.
Вот и я тоже хочу, чтобы люди вдохновились. Как мой учитель Наоми Уэмура (японский путешественник, живший в 1941-1984 годах – ред.) говорил, я продвигаю предел человеческих возможностей. У человека больше возможностей, чем он думает, точнее, чем он хочет. Он просто лодырь, если сказать в открытую.
– Человек - лодырь?
Он может больше сделать, а делает меньше. Что, вы в полную силу работаете? Нет. Что, я в полную силу работаю? Нет. Картины стоят, книги не написаны – я написал всего 14 книг, а в моем возрасте можно было написать и 40 книг, правильно?
– Но вы столько вершин покорили!
И вершин можно было больше. Я хочу показать, что Господь Бог мир создал красивым! И что Он не создал пролив Дрейка только для чилийцев - Он создал его для всех. Вот летчик мне говорит: мы, когда поднимаемся в небо, чувствуем, что нет границ! А на земле мы видим границы, КПП… Почему так? Господь Бог не делал границ, а мы сами придумали, что русские отдельно, украинцы отдельно, эфиопы отдельно, сомалийцы отдельно, - и перессорились все. А я хочу показать, что нет границ, нет предела человеческих возможностей. Я сегодня прошел пролив Дрейка, а за мной пусть два раза проходят, быстрее, лучше. Потому что человек должен толкать планочку.
– Как готовиться к этому?
Первые слова моих детей и внуков: “Восемь – восемь - сорок восемь”. Это высота Эвереста (8848 метров). Я готовился, чтобы подняться на Эверест, занимался альпинизмом 20 лет. Первый раз мы поднялись с моим другом Женей Виноградским в 1992 году, с южной стороны. А потом ровно 20 лет ушло на подготовку, чтобы в 2012 году подняться с северной стороны. Так что 40 лет были связаны с Эверестом, и у нас дома у всех в голове эта цифра стоит.
– А как мотивация и образ жизни путешественника соотносится с верой в Бога, священническим служением, со смирением? Вы сознаете свое величие, уникальность?
Что ж, если ты веришь в Бога, становишься священником, значит, ты должен ничего не делать? Господь создал человека по образу и подобию своему и дал тело, дал дух. Тело наше не может без духа, но и какими бы мы ни были духовно большими, а без тела мы не можем жить. Ни один святой при жизни не был без тела. Надо беречь и тело, и дух, развиваться и телесно, и духовно.
Так Богу угодно, что сейчас компьютеры, машины, ракеты летают… Человек идет к разгадке Божественного замысла. Потому что в нем это заложено. Если бы наши пра-пра-прародители Адам и Ева не согрешили, мы были бы другими. А может, было бы скучно? Без этой борьбы, без этого видения, без этого чувства…
– Страсти, борьба со страстями?
Так Богу угодно. Если бы Господь этого не хотел, он бы это дерево убрал, с яблоком…
– С искушением познанием?
Да, он бы этого змея раздавил. Но человек должен идти к разгадке. И мы идем к разгадке, сейчас уже и ДНК раскрываем.
– Тем самым мы используем свободу, которую Бог нам дал?
Конечно.
– А всегда ли правильно мы ее используем? Компьютеры и телевизоры, которые уже называют “зомбоящиками”, та же ДНК, использование эмбрионов для оздоровления богатых и другие “блага цивилизации”?
Добро тоже не всегда бывает хорошее, добро тоже может разрушать. Когда надо жестко сказать что-то или сделать, а человек слабохарактерный, не может, – кажется, он добрый, а все развалилось: ссоры начались, война, взорвалось что-то, враг пошел и так далее. А из-за чего? Добро тоже надо уметь использовать.
– Про слабохарактерность - очень точно…
Не знаю, как вы напишете, но можно говорить сейчас красивыми словами, возвышенными, а они пустые! Разве плохо - смотреть в компьютер, если там хорошая программа? Мы вот запрещаем детям компьютеры, а книги не запрещаем. А сколько книг плохих? И журналов. То есть надо уметь разбираться. Ведь я же не покупаю книги плохие, мимо прохожу, ну а если нечаянно взял, то разобрался и отложил.
– У вас, вижу, собрана очень интересная религиозная литература.
– Корешки посмотришь - уже настраиваешься. Чтение сосредоточения требует, одиночества. Как раз об одиночестве хочу спросить, когда оно не с книжкой в мастерской, а месяцы в океане или на пути к полюсу… Многие люди панически боятся одиночества, вы же, наоборот, как будто его ищете?
Нет, я не ищу одиночества - я вынужден: те экспедиции, которые надо совершить в одиночестве, я их совершаю. Еще в 1978 году японский путешественник Наоми Уэмура первым дошел до Северного полюса в одиночку. Он считал, что один человек может сделать то же, что и команда. Только ты должен быть и поваром, и штурманом, и механиком, и компьютерщиком, и лыжником.
В детстве я тоже одиночества боялся, оно мне в тягость было. Сейчас же, с годами (а я пробыл тысячи дней в океане) я понимаю, что на земном шаре нет одиночества. Всегда есть кто-то. Есть океан, он живой, он наполнен рыбами, животными и растениями. Есть воздух, он тоже живой. Есть птицы, дельфины, киты. Но даже если этого всего нет, ты знаешь, что присутствует кто-то. Если ты верующий. А я – верующий, православный. У меня в роду все православные, папа и мама с 1916 года - понятно, что они верующие были, и я от них это перенял. Я знаю, что всегда присутствует кто-то: это те святые, которым я молюсь, ангел-хранитель и сам Господь. Если мы не можем его узреть, потому что мы недостойны, то можем ощущать присутствие через святых, которым молимся. Я, например, молюсь Николаю Чудотворцу, Федору Стратилату, Ирине Великомученице, матушке Блаженной Матроне, Серафиму Саровскому. И я знаю, что они присутствуют. А какое же тогда может быть одиночество? Конечно, его нет.
– А бывало, чтобы в какие-то экстремальные моменты вы явно чувствовали помощь свыше?
Я в океане в одиночку, по подсчетам моих друзей, прошел расстояние до Луны, это 380 тысяч километров, а у меня где-то 200 тысяч морских миль получилось (мили почти в два раза больше). Так что, конечно, бывало. Но об этом говорить очень сложно и некрасиво, лучше промолчим об этом.
– Тяга к путешествиям, мечты о великих свершениях присутствуют, наверное, в каждом человеке, но останавливают страхи, близкие, неидеальное здоровье, карьера и прочая повседневная суета. И романтизм сейчас очень часть высмеивается…
А это специально делается. Сначала про патриотизм скажу, потом про романтизм. Я 160 дней в океане был и описываю их в своей книге: восходы, закаты, моллюсков, дельфинов, как я молюсь, как гребу, а в конце пишу, что своим путешествием я принес славу России. И это нормально. Никто не пересекал Тихий океан на веслах за 160 дней, а русский человек пересек. Было тяжело, думал, сойду с дистанции. А потом вспоминал, как иностранцы меня готовили, лодку делали, провожали, Владимир Владимирович Путин поздравлял меня со стартом, – и я понимал, что, если брошу весла, за границей не скажут: “Конюхов сошел с дистанции”, а скажут: “Русский тоже не смог”. И я понимал, что должен пройти для России. Весь мир сейчас знает, что русский прошел, и если кто-то пойдет, он уже будет бить рекорд русского.
И как бы ни было тяжело, страну никогда нельзя покидать, если ты русский. Я много где мог бы жить в других краях, но здесь лежат все наши пра-пра-пра-пра…
Мы боимся патриотизма, хотя сейчас уже меньше. Ни на одном доме в деревне мы не видим флага российского. А на моем доме висят Российский и Андреевский флаги, и мы их не снимаем. Люди меня спрашивают: “Ты что, поддерживаешь нынешнюю власть?” А при чем здесь правители? Россия была, есть и будет. Флаг не имеет отношения к конкретным правителям, хорошим или плохим, добрым или жестоким - флаг к народу, к стране, к истории имеет отношение. В США американский флаг везде висит вне зависимости от того, любишь ты Обаму или нет. И нам надо развивать патриотизм. И романтизм.
Человек должен быть романтиком. Тогда он везде будет хорош: будет хорошим преподавателем, хорошим священником, хорошим бизнесменом, хорошим банкиром, будет хорошие книги выпускать и читать, детей своих хорошо будет воспитывать.
– Что вы понимаете под романтикой?
Романтика - это любить людей, любить природу, землю, быть патриотом. Это мечтать: что же там за поворотом?
– А всегда ли нужно мечтать и главное - стремиться к реализации своих мечтаний? Когда столько неромантичных, но насущных дел…
Конечно! Задумайтесь: тысячи, миллионы лет существует земной шар, люди на нем, а я появляюсь только в 1951 году, именно в этой семье, именно в этом месте! Разве я могу после этого просто так обывательски покушать и уйти? Я должен что-то о себе оставить. Как говорил мой дедушка: если тебе нечего людям отдать, посади дерево - и это будет отдача. Посади дерево - это каждый человек может! Вот это и есть романтика.
Как-то обо мне как о русском путешественнике снимали небольшой фильм ВВС, и там были истории еще двух человек. Эфиоп без ноги на Паралимпиаде занял первое место и построил в Эфиопии больницу для бедных, по тем меркам гигантскую. Скажите, достойно он прожил жизнь? Конечно, достойно. Японка 90 лет, бабушка, она посадила за свою жизнь миллион кедров, с детства мечтала, подняла целое движение. Вот что значит достойно уйти с этой земли: я представил, как эта бабушка уходит из жизни, а за ней - миллион кедров.
Моя матушка (жена) купила гектар земли возле Переславля-Залесского (я там рядом ковчег хочу строить) и сажает 300 яблонь, хочет подарить детям из Свято-Алексеевской пустыни (Переславский район Ярославской области – ред.). Не просто что-то принести детскому дому, которому мы регулярно помогаем, а подарить сад! Романтика - это не обязательно лезть в горы.
– Раз есть потенциал – невзирая на повседневные заботы и суету, надо деревья сажать, в горы ходить, по рекам сплавляться?
Да, а еще надо правильно написать, правильно сказать, ребенку показать или самому вдохновиться: вот, садится Солнце… Никогда за всю жизнь я не видел одинаковых закатов и восходов. Они всегда разные! Господь дал мне сейчас этим всем любоваться, я не буду любоваться через 100 лет, и до этого не любовался. Такие мысли должны быть в голове всегда, и детям надо так говорить – что родились мы сейчас. Вот сейчас кризис, а мы живем. Пусть кризис, а мы должны быть романтиками! И книги читать.
– Но зачастую даже знаменитых романтиков порицают за их философию…
Вспомнить Николая Рериха. Он жил в Индии 20 лет, не видя России (не мог приехать сюда), скучал по православию, умер православным. Он же все религии изучал. Я не знаю, как бы я жил на его месте… У меня есть доска, на которой выбиты имена путешественников, и Николая Рериха тоже. Мне иногда говорят: “Как ты можешь, это же Рерих!” Я отвечаю: “Философию его не изучаю. Но что вы скажете о Рерихе как о путешественнике? Или как о художнике?” И никто возразить не может. Он так горы писал! Я часто там бываю, в Гималаях, в Тибете. Смотришь порой на горы и думаешь: “О! Горы как у Рериха”. Живые горы сравниваешь с его картинами!
А философия… Ну что можно сказать, например, против Льва Толстого? Я уважаю Толстого. В конце жизни уже старый, больной человек был. Но нельзя же перечеркивать все его заслуги. Попробуйте-ка написать “Войну и мир”! Он же когда писал, был верующим православным, ездил в Оптину пустынь. Надо о нем молиться.
– Книги вообще сейчас меньше читают, больше – интернет, кино. Но за комфорт, технический прогресс и информационное общество человечество платит, кажется, все возрастающим числом психических расстройств, депрессий. На ваш взгляд, это неизбежный бич перегруженной информацией современности или просто модно названный грех уныния?
Вот смотрите, при советской власти как мы пьянствовали: все же пили, курили, деревни спивались. Почему развалилась советская власть? Это была своя депрессия. Все зависит от того, что мы вложим в то или иное изобретение. Не прогресс и компьютеры виноваты. И не кино само по себе.
Есть фильмы, от которых ты заряжаешься. Меня сейчас избрали послом доброй воли австралийского зоопарка в Брисбене вместе с Николь Кидман и Расселом Кроу - мы с ними на следующий год поедем крокодилов отлавливать и ставить метки. И вот решил пересмотреть фильм “Гладиатор” с Кроу - и зарядился. Какие кадры, какие люди красивые, идеи, как поставлено! Сразу хочется творить, писать картины, книги, хочется себя подтянуть. Да, там есть убийства, кровь, а я смотрю картину как художник и восхищаюсь работой.
Или Джеймса Кэмерона пересматриваю – “Аватар”. Чтобы придумать такие растения, так изобразить природу, нужно быть гениальным! Даже техника, вертолеты там дух захватывают! Это все вдохновляет. Такие фильмы надо смотреть.
– А фильмы печальные, вгоняющие в меланхолию? Ну, если так отражается действительность…
Посмотрел я фильм “Левиафан” - мне не понравился. Я бы и сделавшим его в глаза так сказал: это плохой фильм. Нельзя так опускать Россию, нельзя показывать, будто вся Россия пьяная, в яме. Да, есть в России люди, которые пьют, есть женщины, которые гуляют, но ведь не вся же Россия! Можно было ведь и красоту севера показать, и в суде чтобы справедливость восторжествовала. Надо показывать пороки, надо. Но надо и оставить человеку надежду!
Или фильм о Высоцком, где Безруков его сыграл как наркомана. Внук ко мне приходит и говорит: “Дедушка, ты вот любишь Высоцкого, а я посмотрел фильм - он же наркоман был…” Зачем же так делать? Высоцкий – неважно, кем он был, важно, что он сделал. Я считаю, что в XX веке были два гениальных народных поэта, которых любили все: Есенин и Высоцкий. Да, были и Цветаева, и Бродский, но это скорее для определенного круга людей. А у меня папа – рыбак – слушал Высоцкого, и академик какой-нибудь тоже его слушал. В океане так тяжело, кажется, вот-вот погибну, а включаю магнитолу, поет Высоцкий - и вдохновляет! Мало ли чем он был болен, и уходит из мира каждый по-своему…
– Уныние, отец Федор, посещает ли вас? Как с ним справляться?
Нет, у меня никогда такого не было. Я с детства знал, кем я буду. И сейчас у меня планов столько! Экспедиции, картины, книги. У меня 3 тысячи картин, а я считаю, что еще ни одной картины не написал значительной. А книг сколько! Я сейчас пишу книгу такую, называю “бред”.
– О чем?
Об одиночестве. Хочу найти спонсора, который издаст ее и запретит даже мои грамматические ошибки исправлять. Если я допустил эту ошибку – это мой образ жизни, я школу не с отличием закончил, пусть останется. Сокровенное пишу: ночью просыпаюсь, приходит мысль – записываю. Кажется, как будто бред, а там все затронуто: и политика, и спорт, и Церковь, и воспитание. Я это пишу - как будто своему сыну: “Сын Николай, веди себя так”. Пусть мне дают Героя России, а я отказываюсь: как это мне к Богу, а у меня тут звезда? Даю намек другим: вы должны заслужить. Как вы предстанете перед апостолом Петром, все в орденах и ничего не сделав, только себе взяв?
– Тогда вопрос о смысле жизни: что надо сделать, в чем смысл? Он для каждого свой, он меняется?
Конечно, меняется! Не будет меняться, будет скучно. Вот смотрю на стариков, которые ходят на танцы, занимаются фитнесом, мышцы качают, молодеют, и думаю: как глупо! Конечно, невозможно вновь стать юношей, но если представить себе такое, я бы никогда не согласился. Потому что мой возраст – он мне интересен. Мне интересно сегодня, интересно, что завтра будет. А это все молодое я прожил уже.
– А какой-то общечеловеческий смысл есть? Может, оставить след в истории, или творить добро, или выраженный еще какой-нибудь крылатой фразой?
А какой след? И что такое добро? Как в церкви батюшки наставляют: “Вы должны быть смиренными”. А что такое смирение? Люди выходят и не понимают: “Это нас должны бить, а мы должны молчать?” Ко мне дети приходят в храм и спрашивают: “Мы читаем про послушание, смирение, а не видим, как это?” Вы покажите на пальцах, что такое смирение! Каждому свое смирение. Все надо сопоставлять. Вот и с добром так же.
Творить добро - конечно. Но что такое добро в конкретном случае, для этого человека или для этих людей? Кого-то пошлю путешествовать в океан, а он погибнет - это добро? Почему я в большинство экспедиций хожу в одиночку - потому что это же мои замыслы! И когда ребята идут со мной и, не дай бог, с кем-то что-то случается, я думаю: ради чего они шли – они ж мою идею исполняли… Нет, если это моя идея, я должен сам ее исполнять.
– Когда вы оказываетесь надолго в другой стране, вы подстраиваетесь как-то под окружение, природу, людей, религиозно-культурные особенности, пропитываетесь ими?
Конечно, подстраиваюсь, но не пропитываюсь – я их уважаю, все вероисповедания. Господь Бог создал много конфессий, много вероисповеданий. Так ему угодно. Никогда на земном шаре не будет одного вероисповедания. И человек должен выбирать свой путь. К Богу идут разными путями: кто-то путем Господа Иисуса Христа, кто-то путем пророка Мохаммеда, кто-то путем Будды.
– Но пути эти очень разные бывают…
Мы должны уважать чужую веру, а не ломать ее. Господь сказал молиться даже за ненавидящих и проклинающих вас. А если это друзья? Тем более. Вот как в Сомали мусульмане, я с ними дружу. На Тибете шерпы – буддисты, благодаря им я взошел на Эверест, мы вместе кушали, дышали одним кислородом из баллона, страховали друг друга. Я молюсь за них.
Господь Бог всех любит, любит угандцев, любит сомалийцев, язычников любит. Потому что придет время, когда они станут верующими, как мы, и будут такие ярые, а мы уже, может, отойдем на второй план. Мы тоже были язычниками тысячу лет назад, а сейчас слишком загордились… Каждому свое время. Вот армяне: 1700 лет христиане - надо преклониться. Или Эфиопия - там тоже 1700 лет христианству - и я, когда уезжал оттуда, поклонился и говорю: “Спасибо вам, что вы 1700 лет веру храните”. А мы пока только тысячу сохранили. Сохраним ли еще 700 лет?
– Постараемся.
Старания мало, надо еще вытянуться, надо думать. Если мы не будем думать, то не получится. Господь создал очень красивой нашу планету. Я был в 125 странах - и нет на земном шаре некрасивых мест! Пустыня – красивая, джунгли - красивые, болота – красивые, полярные страны – красивые, все горы – красивые. А некрасиво там, где человек извратил… или политической системой, или экономической, или военной.
То же самое: все люди очень красивые и добрые. Бог же создал всех людей по образу и подобию: эфиопов, сомалийцев, эскимосов, и нас - русских, и иудеев… Даже по вероисповеданию - это Богу угодно, чтобы на земном шаре было много конфессий, много вероисповеданий, много национальностей, много разнообразия. Тогда Земля будет в гармонии.
– Что вы думаете о ситуации на Украине? О напряженной обстановке в международных отношениях, в мире в целом, об опасениях Третьей мировой войны?
Я не политик, могу только молиться. Молюсь за украинский народ - чтобы они легче и быстрее перенесли все, что сейчас там происходит. Молюсь за Порошенко, чтобы Господь вразумил его. Мы должны молиться, чтобы Господь открыл очи президенту Украины, чтобы они не были закрыты мамоной или Сатаной, чтобы он видел свой страждущий народ. По нашей вере мы были должны молиться и за Гитлера, и за Сталина, чтобы Бог дал им разум, чтобы они не нападали, не уничтожали.
– А какие мысли о том, что сейчас происходит на Ближнем Востоке, в Северной Африке? ИГИЛ (запрещенная в РФ террористическая организация- ред.) казнит христиан, уничтожает древнейшие храмы, строит захватнические планы на Европу, которая, в свою очередь, отказывается от христианских корней, теряет духовную силу. Неизбежен ли конфликт цивилизаций, христианской и исламской? Закат одной и расцвет другой?
Не бойтесь! Мне часто говорят, что весь земной шар займут мусульмане. Ничего подобного. Наша цивилизация еще не дошла до центра своего существования. А мусульманская цивилизация – еще молодая, моложе нас на сотни лет. Мусульмане уже сейчас воюют между собой. Мы были когда-то точно такими же – молодыми, шустрыми, задиристыми. Пройдет 100-200 лет – и они успокоятся. Вот как иудеи - старые, мудрые, спокойные. Мы - средние. Да, вспышка есть – пройдет. Так что никакого конца света сейчас не намечается. Но нам надо беречь нашу землю.
– Как беречь землю? Как в условиях потребительского общества предотвращать войны за ресурсы и влияние, творить мир?
Надо соглашаться с тем, что есть: никогда на земном шаре не будет рая. Как сказал святой патриарх Сербский (Павел – ред.), мы не сможем превратить землю в рай, но мы должны не допустить превращения нашей планеты в ад. Что, нашим дедам или родителям было легко жить? Нет. Или нашим детям будет легко жить? Не думаю.
Всегда будут войны - не дай бог, конечно, мировой войны. Вот мы сидим, а люди воюют. На Украине, в Сирии, Ираке… У меня дед воевал в Первую мировую войну, папа на Халкин-Голе воевал, дядя мой воевал в Корее, брат мой принимал участие в военных действиях в Чехословакии, младший брат - в Афганистане. А я служил во Вьетнаме на корабле мотористом. Через мой род - всегда война. Все время идут войны. Мы должны стремиться их прекратить и в то же время знать, что они будут идти.
Детей надо готовить к тому, чтобы они стали хорошими дипломатами, хорошими военными, хорошими инженерами, хорошими корреспондентами, чтобы правильно освещать те же военные действия. Папа мой говорил: почему пришла Вторая мировая война? Да, Гитлер был подлец, но и наши же были не всегда правы. Надо было знать, как с подлецом держаться. Дипломаты, военные были плохие. Можно же было как-то оттянуть войну, подготовить лучше свои войска. Разведчики боялись, только Зорге говорил правду, а его не слышали. Пришел бы Гитлер позже, не было б таких потерь.
Надо развивать любознательность, ставить цели и лететь на Луну, на Марс, на Эверест подниматься, погружаться в Марианскую впадину, по пустыне ходить – все делать, чтобы отвлечь людей от войны, оттягивать все это военное. Какие же мы деньги пускаем на войну! Если бы мы с американцами дружили, давно бы полетели на Марс, с такими-то деньгами. И с Украиной надо дружить, а мы все это допустили на Украине: нужно было не сейчас, а 20 лет назад что-то делать, церковь нашу общую оберегать.
– А сейчас-то что?
И сейчас это надо делать.
– Какие впечатления у вас остались от армии?
При советской власти вообще было много дедовщины, в армии и вешались, и стрелялись, только все скрывали… В армии у меня была кличка Спартак, на меня руку не поднимали, потому что знали, что я отпор дам, могу и укусить. Мы должны и добрыми быть, и уметь постоять за себя.
– Вы сравнивали с преддверьем ада океан у мыса Горн. А как на самом деле представляете себе ад и рай?
Ад я себе так и представляю - как мыс Горн. А рай – там, где все мои друзья и близкие.
– А Бога себе как представляете, писали когда-нибудь иконы?
Бог-то невидим, мы все видим через святых, Иисуса Христа. А чтобы писать лик Сына Божия, еще не созрел, наверное.
– Что сложнее всего в служении? Как отвечаете прихожанам на вопрос, почему Господь допускает несправедливость и страдания?
Господь Бог создал человека по образу и подобию себя и дал право выбора, свободу. Бог не угнетает, никогда никого не наказывает. Но если человек не тянется к Богу, тогда это место занимают темные силы - вот они наказывают. А надо тянуться к Богу.
– Катастрофы, несчастные случаи зачастую уносят жизни невинных людей, детей, еще и не успевших сознательно потянуться к Богу…
Бога винить нельзя ни в коем случае. Катастрофы - земля иногда встает и сбрасывает… И несчастные случаи происходят с людьми - а может, их прадеды купола с храмов сбрасывали? Через поколения нужно смотреть.
А есть и то, что называется судьба, талант, право риска. Человек рождается – и Бог на каждого указывает перстом. У альпинистов есть понятие “лимит риска”. Я не катаюсь на американских горках, даже на машине за рулем не езжу – надо беречь адреналин, этот лимит, потому что это защита. Когда мы идем на Эверест, мы просим Бога продлить лимит риска. Он есть у каждого. Но у кого-то 1000, а у кого-то 100: вы 1000 раз рискнули, а на 1001-й погибаете.
– От чего зависит этот лимит?
От предыдущих поколений: молилась ли мама за ребенка, когда была беременной, как молилась. И кто и как сейчас молится. Может быть и такая трагедия, что ребенок уходит из жизни, чтобы не сделать чего-то: Господь забирает его в хорошее место, чтобы он не убил кого-то, чтобы не извратил что-то, не стал новым Гитлером. Но этого нельзя знать, конечно. Всегда надо молиться, не нужно доказывать.
– Где вы живете, когда не путешествуете, какое место называете домом?
Везде мой дом. Это вот мастерская в Москве, это - храм, живу сейчас в Свято-Алексеевской пустыни (Переславский район Ярославской области – ред.), где отец настоятель дал мне келеечку. Мне 64 года, и я еще не построил себе дом (смеется).
– Почему?
Я девять часовен построил, два храма… Надо жить с романтикой, любить людей, отдать больше людям, чем себе взять, понимаете? Надо сначала отдать, потом взять. Когда я нахожусь в океане и знаю, что через одну-две секунды буду представлен перед Богом, что ж я встану и скажу: “Я построил себе дом”? То же самое, как я не беру наград. Из экспедиций, в которых я участвовал, не вернулись 32 друга моих, и представляете: они ушли в тот мир, а я в этом мире получаю награды и строю себе дома? Нет. Вырастут дети и, если захотят, построят дом.
– А сколько у вас детей?
У меня трое детей: два сына и дочка. Четыре внука и две внучки. Я мало бываю на одном месте и мало их вижу. Мы с женой матушкой прожили 30 лет вместе, а она говорит, что если считать, сколько мы были вместе, то и десяти лет еще не прожили.
– Помните ли вы тот момент, когда осознали свою веру в Бога? И как она эволюционировала?
У меня шесть святых в роду - и я родился с верой. А узреть Бога где проще всего? Конечно, в экспедиции.
– Как родители и книги влияли на формирование Вашего мировоззрения?
Отец только в этом году ушел в другой мир, а ему было 98 лет. Он рыбак, из поморов. И я всегда гордился, что у меня отец приходил с моря, пах рыбой, смолой, просмоленная куртка у него…
Ехал в электричке сейчас, читал Максима Горького “Старуха Изергиль” - уже по-другому смотрится. В детстве читал Джека Лондона, Фенимора Купера, Майн Рида, Жюль Верна, Даниэля Дефо, в Робинзона Крузо любил играть.
Сейчас для меня как для священника только одна книга - это Евангелие. Евангелие – это жизнь. Но помимо Евангелия, надо быть образованным, знать и поэтов, и писателей, и композиторов.
Повторю: надо быть романтиком, “Робинзона Крузо” читать - он вечный. Мы сейчас в одну детскую колонию подарили 500 книг: Джека Лондона, Фенимора Купера, Майн Рида, Жюля Верна, книги о Миклухо-Маклае, Амундсене, Скотте, Нансене и все в таком духе.
Должна быть мечта, цель. И надо к ней идти. Если ты поставил себе цель и не достиг ее, то лучше было бы и не ставить.
– А песни?
Я когда возвращался из плавания, своим детям пел такие песни: “Четыре года рыскал в море наш корсар” (“Еще не вечер”) Владимира Высоцкого. А “Мореплаватель-одиночка” - это он про меня написал. Я с ним был знаком. И с Тальковым, и с Визбором и с Окуджавой. Только с Виктором Цоем не встречался в своей жизни. Вот пять человек, которых я люблю и слушаю.
– Памятник Высоцкому у стен своей мастерской поэтому установили этим летом, к юбилею его кончины?
Высоцкий - это гениальный человек, на которого никто не может равнодушно смотреть. Уже 35 лет прошло с тех пор, как он умер, а ему памятники ставят, читают его, поют! Высоцкий попал в рай, потому что люди его любят.
– У вас в мастерской собирается очень много творческих людей, бардов, даже священнослужители, которые пишут стихи, песни, – как так получается?
За жизнь я очень много грехов совершил, но один грех я замолил – у меня нет врагов, только друзья. У меня очень много друзей. И мои друзья от меня не уходят, только в другой мир. По 20-30-40 лет дружим. Если у тебя нет времени на друзей - значит, это тебе не друзья.
– Как вы считаете, что лежит в основе дружбы?
В основе дружбы – видеть друг друга и улыбаться. Друг - это тот, кто заходит и улыбается тебе. И нет зависти. Если же в основе лежит какое-то дело, коммерция или даже картины совместно писать – это уже не дружба. Друг, который у тебя просит что-то или которому ты обязан чем-то, это уже не друг, это уже деловое общение.
– А что такое любовь?
Любовь – очень обширное понятие. Если говорить о христианской любви, то это: возлюби ближнего, как самого себя.
– В завершение беседы не могу не спросить: какие экспедиции вы планируете на будущее?
Сейчас у меня экспедиция в Австралию: буду пересекать австралийскую пустыню. 2 тысячи километров за 45 дней на трех верблюдах в одиночку. Это своего рода разведка. Летом следующего года, если все будет благополучно, планирую облететь нашу Землю на воздушном шаре и приземлюсь в австралийскую пустыню. Полет будет проходить на высоте до 10 тысяч метров.
В следующем году также планирую установить несколько рекордов для теплового воздушного шара. Взлететь на Северном полюсе и далее в зависимости от направления и силы ветра либо буду держаться в воздухе 30 часов (рекорд продолжительности полета), либо полечу через Северный Ледовитый океан до побережья России, или до Канады, или до Аляски и попробую установить рекорд дальности полета.
Параллельно идет строительство шара, на котором мне предстоит подняться на 30 тысяч метров в высоту.
В Марианскую впадину буду погружаться. Джеймс Кэмерон - мой консультант. Хочу погрузиться, как он, но с другими целями. Там на глубине 11 тысяч метров две плиты сходятся (Тихоокеанская и Филиппинская), расстояние между ними 5-7 километров, надо будет взять пробы с обеих – такого никто еще не делал. Кэмерон был на дне океана два часа, а у меня расчет на 18 часов.
Потом – строительство весельной лодки, на которой хочу совершить кругосветное плавание. Сплав по Амазонке. Все экспедиции распланированы и финансируются до 2023 года.
Легендарный путешественник Федор Конюхов во время кругосветки на воздушном шаре «Мортон» практически не спал. Все 11 дней и 8 часов ему постоянно приходилось следить за движением, контролировать многочисленные приборы, которые заняли почти все пространство гондолы. На сон просто не было времени.
Задолго до полета он оттачивал старую монашескую технику бодрствования. Техника довольно проста: монах брал двумя пальцами тяжелый ключ, а когда засыпал, то ключ падал, с грохотом ударяясь о землю. За те секунды, пока падал ключ, монах успевал выспаться. Во время полета вместо ключа Конюхов использовал железную ложку. И только после приземления он позволил себе проспать целых пять часов.
За всей эйфорией вокруг теперь уже легендарной кругосветки отошел на второй план тот факт, что Федор Конюхов — православный священник, возведенный в сан протоиерея (старший иерей). В обычной жизни отец Федор, как и все батюшки, совершает требы и таинства: венчает, крестит, отпевает, исповедует, служит литургии, обращается с проповедями.
В интервью РП он признался: «Я всегда свои детям и прихожанам в церкви во время проповеди напоминаю о том, что надо быть романтиком». По мнению отца Федора, Церковь для человека — это корабль в житейском море. Здесь люди спасают свои души. Его девиз: «Назло всем бедам и тревогам я не один в пути — я с Богом». Он свято верит в то, что все трудности путешествий ему помогает преодолевать Бог.
Последняя кругосветка тоже не обошлась без Божьего промысла и помощи. Когда на финальном отрезке путешествия шар стало относить в сторону Арктики, сломалась печка: ветер затушил горелки, и температура в гондоле опустилась ниже -30 градусов. Вода и еда превратились в ледяные камни. Только чудом Конюхову удалось поймать воздушный поток, которой понес шар к месту старта, и снова зажечь горелки. Только вот вода и еда так и не оттаяли — их пришлось выбросить за борт как ненужный балласт.
Еще несколько дней отец Федор проведет в Австралии: необходимо решить массу организационных вопросов, связанных с переправкой гондолы и воздушного шара на родину. Перелет домой отнимет еще сутки. Но, оказавшись на родной земле, он обязательно отправится в Свято-Алексиевскую пустынь, которая находится в селе Новоалексеевка Ярославской области. В этой обители у отца Федора есть своя келья. В отсутствие хозяина туда пускают многочисленных паломников, которые, например, могут увидеть над его рабочим столом, у окна, лично написанную отцом Федором икону Николая Чудотворца, у которого в руках парусник и мыс Горн — самая южная точка экспедиций путешественника.
Свято-Алексиевская пустынь — место уникальное. Сейчас здесь насчитывается несколько сотен насельников, живущих исключительно за счет подсобного хозяйства и частных пожертвований. При монастыре есть прекрасная библиотека, музей, в котором более 20 тыс. экспонатов, в том числе подаренных отцом Федором, а также иконописная мастерская. В обители расположен приют для детей-сирот — под руководством насельников монастыря они участвуют в летних археологических раскопках в Крыму и помогают составлять музейную коллекцию. В 1996 году открыта православная классическая гимназия имени протоиерея Василия Лесняка, в которой преподает отец Федор. С 2001 года при монастыре действует кадетский корпус для воспитания будущих солдат, где с пятого класса дети изучают тактическую и огневую подготовку.
Все они ждут возвращения отца Федора из Австралии. Ждут его рассказов и совместных молитв перед святынями, которые сопровождали отца Федора во время кругосветки. У них появится возможность приложиться к кресту-мощевику, в котором хранится более 60 частичек мощей, в том числе преподобной Марии Египетской, преподобного Григория чудотворца Печерского, святого праведного Федора Ушакова, частица Тернового венца, Древа Креста Господня, а также к образу Божией Матери «Путеводительница», написанной афонскими монахами и подаренной Конюхову президентом компании «Мортон» Александром Ручьевым.
Для отца Федора Свято-Алексиевская пустынь — место, где он черпает духовные силы для своих дальнейших путешествий. А впереди его ждут очередные фантастические рекорды. В его планах подняться в стратосферу на высоту 25 километров, чтобы увидеть своими глазами, как земля действительно «сгибается», и опуститься в Марианскую впадину, самую глубоководную точку мирового океана — 11 022 метра. На вопрос, зачем он это делает, отец Федор бесхитростно отвечает: «Чтобы проложить дорогу другим».
Напоминаем, что у вас есть уникальная возможность от всей души поздравить мирового рекордсмена, героя Федора Конюхова Филипповича, оставив свои горячие пожелания в его личной ленте на нашем сайте: http://goo.gl/Dalhyo.
Предложение поговорить о роли отца в семье отец Федор встретил задорным смехом: «Ну что вы! Какая роль! Вы меня без ножа режете».
Известный путешественник нечасто бывает в Москве, и в его мастерской всегда очередь из желающих обсудить рабочие вопросы, получить благословение или просто познакомиться. Но он все-таки нашел время для интервью.
Протоиерей Федор Конюхов – путешественник, писатель, художник.
Родился 12 декабря 1951. Окончил Одесское мореходное училище, Бобруйское художественное училище, Ленинградское арктическое училище.
Капитан дальнего плавания. Совершил четыре кругосветных путешествия, пятнадцать раз пересек Атлантику на парусных яхтах, один раз на весельной лодке «Уралаз».
Первый человек в мировой истории, которому удалось достигнуть пяти полюсов нашей планеты: Северного географического (три раза), Южного географического, Полюса относительной недоступности в Северном Ледовитом океане, вершины Эвереста (полюса высоты), Мыса Горн (полюса яхтсменов).
Первый россиянин, которому удалось выполнить программу «7 Вершин мира» — подняться на высочайшую вершину каждого континента.
Член Союза художников СССР. Член Союза Писателей РФ. Автор четырнадцати книг.
В 2010 году рукоположен в сан священника.
Женат. Имеет троих детей и шестерых внуков.
В сына Николая я вкладываю всего себя, он мне в радость. Но если я не буду путешествовать, если я не буду ни к чему двигаться, не буду ни к чему стремиться, чем я буду отличаться от умерших? Я должен подстегивать других, вдохновлять других своим рвением.
Я должен быть примером для сына Николая.
Я скажу ему: «Не стыдись поступков своего отца».
Он не скажет, что я плавал напрасно. Он поймет меня. И я об этом буду молиться Господу.
(из книги Федора Конюхова «Под алыми парусами»,
в которую вошли дневниковые записи
из одиночного плавания 2004-2005 гг.)
— Отец Федор, каким было ваше первое детское впечатление от моря?
— Не помню. И как научился плавать, тоже не помню. Я же вырос на Азовском море. Даже родился на берегу. Мама говорила: «Пошла рачков собирать поутру, там и родила». У нас в роду все священники и моряки. И я с 8 лет уже знал, что буду путешественником, таким, как Георгий Яковлевич Седов. Мой дедушка участвовал в его первой экспедиции на Новую землю.
Дедушка говорил, прежде чем стать путешественником, надо выучиться на штурмана, и я пошел в Одесское мореходное училище. Потом уже закончил Ленинградское арктическое училище.
— В советское время о ваших родственниках-путешественниках наверняка рассказывали, а о ваших родственниках-священниках говорили открыто?
— Моего родственника протоиерея Николая Конюхова убили 29 декабря 1918 года. Обливали водой на морозе, а когда он потерял сознание, застрелили. При советской власти мои родители старались об этом нигде не упоминать — боялись. Даже когда я пошел учиться в Духовную семинарию в 1969 году, папа сказал: «Ты поменьше там распространяйся о том, что у тебя в роду священники были».
Сейчас, конечно, я горжусь своими предками. Молюсь и прошу у них прощения за то, что мы стеснялись, боялись говорить о них.
Мемориальные доски во дворе мастерской Федора Конюхова в Москве. Фото: Владимир Ештокин, foma.ru
— Как получилось, что вы пошли учиться в семинарию?
— Очень просто получилось. Поступил — и все. Вот как я с детства знал, что буду путешествовать, так же знал и что буду священником. Мне представлялось, что где-нибудь в 50 лет я перестану путешествовать и буду служить на приходе. Ну вот, в 58 лет я принял сан.
— Когда вы были маленьким, ваша мама сказала, что вы будете очень одиноким человеком. Почему?
— Мать своего ребенка всегда видит. По моим повадкам.
— То есть вы в детстве были одиночкой?
— Не то что одиночкой. Я всегда делом занимался — тем, что мне нравится. Я люблю рисовать, у меня есть талант. Плохой, мало, но есть. Это мое. Поэтому я учился живописи. То же самое с путешествиями. Меня же в плавание никто не гонит. Просто мне там нравится, там мой мир. И священником я стал не для того чтобы делать карьеру в Церкви. Я священник, потому что это у меня в крови.
— Вы были в семье «белой вороной»? Не таким, как остальные дети?
— Не-не-не! Я не «белая ворона». Нас две сестры, три брата. Я средний, но всегда был лидером. Я заводил, а остальные меня слушались. И даже когда все выросли и разъехались, если надо было решения какие-то семейные принимать, родители говорили: «Вот Федька приедет. Как он скажет, так и будет».
Федор Конюхов, конец 1980-х
— Считается, что в советское время было очень суровое воспитание. Детей не баловали.
— Почему не баловали? Сколько детей при советской власти курили, пили, в тюрьмы попадали!
— Что вас уберегло от дурной дороги?
— Меня уберегла цель. Я с детства знал, что должен дойти до Северного полюса, продолжить дело Георгия Яковлевича Седова. Дедушка сказал: «Ты должен оправдать азовских рыбаков». Он очень любил Седова, много мне про него рассказывал. Всегда жалел, что не был с ним рядом в последней экспедиции. Дедушка умер, когда мне было восемь лет. Все время, что я его помню, он лежал на лавке парализованный. Летом его выкатывали в сад. Это он меня научил дневники писать. У меня его крестик есть. (Достает из-под рясы.) Он стертый уже. Серебряный.
В школе говорили: «А, Федька Конюхов, он будет путешественником». Так что по многим предметам мне поблажки делали. Но если с математикой было плохо, я ее зубрил, потому что знал, что в мореходку не поступлю. У меня была цель. Когда ты живешь с целью, у тебя есть все.
И в детях надо воспитывать цельность. Романтика должна быть, патриотизм. Тогда человек не будет думать ни о куреве, ни о пьянке, ни о деньгах.
— Как вы считаете, чем в первую очередь должны заниматься дети? Спортом?
— Я сам советский, я мастер спорта по многим видам спорта. Но когда говорят, что все должны спортом заниматься, я слушаю и думаю: «Неправильно говорите! Неправильно!» Сколько заслуженных мастеров спорта спилось, в тюрьмы село, особенно в 90-х годах. Почему? Потому что к спорту надо еще духовность иметь. Мы просто учим спорту, а что может спортсмен без духовности? Только морды бить и все. Надо не просто учить, надо в ребенке разобраться. У меня школы путешественников в Миассе и в Тотьме, туда дети поступают после специального отбора. Мы им даем все попробовать: парусом управлять, по скалам лазить, в походы ходить… Господь Бог на каждого человека указал пальцем, каждому дал талант. Но не каждый следует этому таланту. Вот мы в школе путешественников даем всего понемногу. И фотографировать, и рисовать. Не обязательно становиться фотографом или художником, но хотя бы азы знать нужно. Дневники ребята ведут, стихи пишут, на гитаре играют.
У меня дочка закончила художественную и музыкальную школу. А сейчас медсестрой работает. С ней можно и на самые разные выставки ходить, и на концерты. Она слушает и классику, и рок.
— Отцовство - это счастье или бремя?
— Дети - это счастье. Так же, как и внуки. Знаете, я вот сколько мировых рекордов установил, те же картины, книги написал. Но — сегодня рекорд, а завтра его уже побили, сегодня книгами восхищаются, а завтра их уже забыли. А дети, внуки - это вечность, это ни с чем не сравнится.
— Вы путешествовали со своими детьми?
— Конечно. Перегонял яхту через Атлантический океан со старшим сыном, ходил с ним вокруг мыса Горн, ходил через Тихий океан, через Индийский. Через Атлантический океан мы ходили несколько раз. Но я бы не хотел, чтобы мои дети были путешественниками.
— А они?
— Они молодцы. Они говорят: «Мы ж понимаем, что мы никогда не будем такими, как папа». У них своя судьба.
— У них тоже есть цель, как была у вас?
— Есть. Не такая, как у меня. Младший сын хочет военным быть. Сейчас в Суворовское будет поступать. А старший - он как менеджер. Хочет организовывать экспедиции. Он же был президентом Федерации парусного спорта.
— Что вам дали совместные путешествия?
— Ну, они просто стали лучше меня понимать, уверенности стало больше. Когда мы с женой и сыном шли через Атлантический океан, начался шторм. Я понимаю, что ситуация серьезная, а они спокойны. Говорят: «Ну, ты же ходил вокруг света». У них так: если папа встал за штурвал, значит, все будет хорошо. А я-то знаю, что все может случиться, и при мне может случиться.
— Если кого-то из детей обижали в детском саду, в школе, вы заступались?
— Я старался не ходить. С этим жена разбиралась. Если я приходил, меня обычно воспринимали как Конюхова, как путешественника, а не как отца. При таком отношении сложно решать какие-то личные вопросы. Но сыновьям я всегда говорил, что надо уметь постоять за себя.
— Вашим детям сейчас живется тяжелее, чем вам в их возрасте?
— Да нет. Я думаю, что ни мне не было тяжело, ни им. Надо всегда соглашаться с тем, что есть. У нас было одно детство, у них другое. У нас одни были трудности, у них другие. Знаете, никогда на земном шаре не будет рая. Нашим дедам было легко жить? Нет. Нашим родителям – тоже нет. Да никогда не будет легко жить! Все время войны идут. Все время. У меня дед воевал в Первую мировую войну, папа - во Вторую. Дядя воевал в Корее в 1953 году, брат – в Афганистане. Я служил во Вьетнаме. Правда, не воевал, на корабле мотористом служил. Через мой род все время войны проходят.
Священник и путешественник Федор Конюхов. Фото: Максим Коротченко, maxik2k.livejournal.com
— Ваша любимая детская игра?
— В детстве я в «Робинзона Крузо» любил играть.
— А как вы играли?
— У меня остров был на болоте.
— То есть опять в одиночку?
— Нет. Я у меня была команда. Я — капитан.
Федор Конюхов с женой, детьми и внуками. Фото из личного архива
Беседовал Александр Гатилин.
Это интервью – часть , реализуемого интернет-журналом «Батя», Фондом Андрея Первозванного и издательством «Никея». Полную версию интервью вы можете прочесть в
Загрузка...
